Ущербность как новая категория Психологии

Автор: И. Лопатюк, директор НИИ Памяти

Прежде чем критики привычно приступят к своему естественному образу мыслей и действий, встретив данный заголовок, позвольте внести ясность в происходящее.

Безусловно, ущербность как категория не нуждается в чьей-либо защите или, напротив, лоббировании. Так или иначе, с ущербностью знаком каждый человек в меру собственного уровня воспитания, интеллекта, поля профессиональной деятельности и интересов, уровня развития личности и прочих факторов. Особенно яркими и явными встречами с ущербностью определённо можно назвать «минуты душевной невзгоды», а именно: состояние после поражения, чувство боли и страха, непонимание, почему «не получилось, как планировал\а», «почему опять не повезло», «зачем мне все эти испытания» и «что вообще не жди ничего хорошего». Каждый удар судьбы, промах, неудача, обида, отсутствие желаемого при приложенных усилиях заставляют личность остановиться и, как минимум, подумать: что со мной не так? Жизнь словно указывает безапелляционным перстом, отрезвляя от придумок и несуществующих убеждений, указывая на…многое. Но истоком всех этих нелицеприятных ситуаций, которые призвана разрешить научная дисциплина Психология, является одна весьма недооценённая категория. И это – Ущербность.

Эта статья выступает исключительно введением в проблематику. Как известно из методологии и системы формирования научного знания в единую систему, в нашем мире субстанции существует определённый порядок. Изначально рассматривается философская категория, затем «сверху-вниз», она порождает психологическую категорию, а впоследствии этот диапазон выстраивает прикладную категорию. Тройственный союз философских-психологических-прикладных категорий образуют ядро знания, позволяющего многосторонне, а главное целостно системно работать с любой категорией.

К сожалению, в тех случаях, когда речь идёт непосредственно о центральной психологической категории, в научных кругах скорее принято руководствоваться традиционализмом и ссылаться на предшественников, не учитывая поправку на время и требования эпохи. Собственно, ни для кого не секрет, что три великих учёных, Мэтра-основателя глубинной психологии – Карл Густав Юнг, Зигмунд Фрейд и Липот Сонди – проделали колоссальную работу, благодаря которой мы сегодня имеем возможность лицезреть науку психологию и её исследовательский, и методологический, и проективно-прикладной аппараты. И центральная, самая важная и ключевая категория, на изучение которой было положено немало лет и усилий этих и других выдающихся учёных является категория «бессознательного».

Ввиду практики, превышающей уже 150 лет, сегодня существует устоявшаяся система взглядов, по-прежнему рассматривающая бессознательное как ключевую категорию, определяющий неведомый и загадочный человеческий фактор. Собственно, как в первой половине 20 века Фрейд открыл личное бессознательное, Юнг описал впервые коллективное бессознательное, а Сонди валидизировал родовое бессознательное, структурно в глубинной психологии более ничего (с позиции общих взглядов на устройство) не изменялось. Как 150 лет назад, так и сегодня фокус нашего внимания настолько прочно сосредоточен вокруг бессознательного, будто это единственная категория человеческой жизни, а иных не существует.

Не парадокс ли это?

Во-первых, безусловно, психологическая дисциплина во многом продвинулась за этот солидный промежуток времени в исследованиях, в том числе прикладного порядка. Однако заявить, что психология разрешила все интересующие человека фундаментальные вопросы – от смысла жизни до системного подхода к ориентированию, терапии, самореализации, обретению силового компонента и прочее – не представляется возможным. Скорее точнее будет сказать так: школы психологии, как разрозненные, так и склонные к интеграции, во многом продвинулись в плане изучения трансцендентной природы человека, однако, те самые вопросы, которые мучали человечество в прошлом веке, остались неразрешёнными до сих пор.

Более того, бессознательное стало центральной категорией не по мановению волшебной палочки, не мгновенно и вообще не с подачи тех же отцов-основателей. Изначально Зигмунд Фрейд изучал невидимое человека, его психику с позиции категории рефлексов. Карл Юнг посвятил большую часть своей научной жизни непосредственно категории инстинктов – что и привело его к символам и архетипам. В свою очередь Липот Сонди исследовал комплексно категорию побуждений (что, в частности, легло в основу создания проективного теста, всем известного как тест Сонди, он же – тест выборов).

Итак, триада психологических категорий «рефлекс-инстинкт-побуждение» послужила плацдармом фокусирования научного внимания вокруг такой «собирательной» категории, как бессознательное. Допустим определённый повтор в излагаемом: бессознательное – это психологическая категория, которой было посвящено удельное внимание в психологических кругах. Однако изучение исключительно этой категории не позволило до сих пор основательно продвинуться в разрешении практических запросов человека. Откровенно говоря, в психологии до сих пор не существует единства мнений даже относительно фундаментальных категорий –  одних только определений психики существует более 200. Что и говорить о моделях психики и психологических процессов: они различны, в большей степени описательны и нередко противоречат друг другу. Бесспорно, психологическая дисциплина – исследовательская и постановка вопросов, выдвижение гипотез, экспериментирование – эти и многие другие аспекты совершенно естественны и актуальны. Однако лучше смотреть в лицо объективности, чем поражениям. Если в течение нескольких столетий вопросы как были открытыми и таковыми остаются, следовательно, требуется изменение похода. Ни в коем случае не отказ от прежних открытий или наработок, но напротив, важен объективный анализ итогов и результатов и формирование нового эффективного курса в пользу изучения такой категории в психологии, которая напрямую определит и поспособствует реализации поставленных перед Психологией задач.

И таковой центральной категорией, камнем преткновения всех людей на планете Земля по праву можно назвать Ущербность.

Памятуя порядок определения психологических категорий, прежде обратимся к категориям философским. И в действительности, о категории ущербности немало сказано и написано – и кем? Непосредственно влиятельными величинами – философами Нового Времени. Среди них – Джон Локк, Дэвидом Юм, Рене Декарт, Иммануил Кант и Барух Бенедикт Спиноза.

Широко известная концепция Джона Локка рассматривает человека, только пришедшего в этот мир, как некий чистый лист. Незапятнанный, божественный и нетронутый. Затем уже, в течение жизни каждый изволит писать на этом листе так, как ему вздумается – чаще всего, даже не отдавая себе отчёт, что именно и как вкладывается в воспитание молодой личности. Без методологии, без понимания природы вещей и актуальности навыков написанное на холсте редко можно именовать шедевром или попросту результативной, здоровой, сильной личностью. Чаще всего это продукт воспитания методом проб и ошибок, что выливается в страхи, неуверенность и психотравмы. По сути – самые натуральные аспекты Ущербности, приобретаемые как следствие.

Рене Декарт и вовсе напрямую указывал на то, что «ум человеческий слаб», а восприятие действительности «искажено решёткой смыслов». По факту, французский мыслитель уже описывал некую грань природу ущербности в виде призмы, через которую, как через очки, человек смотрит на весь мир и генерирует суждения на основании собственного разумения и убеждений, которые ему, по сути, и не принадлежат. Логично было бы предположить, что существует некая система формирования данной призмы и что умение управлять собственными убеждениями, приоритетами, отличать истинное и эффективное от неверного и пагубного – это навык приобретаемый. В таком случае возникает необходимость в методологии и инструментах работы с данной призмой (впрочем, ни для кого не секрет, что таковую информацию не предоставляют в школах или высших учебных заведениях).

Знаменитый философ, первопроходец в познании трансцендентного, знаток философии Нового времени Иммануил Кант описывал концепцию формирования нравственного договора как наивысшей ценности и опоры формирования личности. Без нравственного договора человек непосредственно и есть слабая покалеченная личность, страдающая от сонма зависимостей и идущая на поводу программной и общественной судьбы.

Собственно, эти и другие мыслители Нового времени разносторонне указывали на неполноценность, поврежденность, недостаточность, упадочность ми прочие далеко не самые лучшие качества личности, однако все данные взгляды и даже открытия находятся в плоскости науки философии. Психологически таковая категория как ущербность до настоящего времени систематически не рассматривалась.

Начало 2020 года ознаменовалось открытием нового направления в психологии – непосредственно психологии ущербности. В частности, научная группа Экспедиционного корпуса НИИ Памяти под руководством академика УАН, доктора философии О.В.Мальцева не только исследует философское наследие школы Жана Бодрийяра, но его взаимосвязь с психологическими аспектами побуждений, влечений, предрасположенностей, моделей поведения, причин выбора и многих других, а также тех практично-прикладных категорий.

По результатам научного и экспедиционного исследования, во-первых, в марте 2020 года запланирован выход книги «Психология фотографа», в которой впервые будет представлена эвристическая модель ущербности; понятия «доза» и «предел ущербности»; классификация степеней ущербности и причин её формирования; пути разрешения ущербности, описанные посредством исторических, прототипологических, а также наглядных демонстраций посредством языка фотографической среды. Также в первый квартал 2020 года запланирован Международный научный симпозиум «Психология ущербности», на котором будут предоставлены комплексные результаты  экспедиционного и научного междисциплинарного исследования, посвящённые проблематике ущербности как центральной категории глубинной психологии.

Подробнее о модели ущербности, её тайнах, загадках, проявлениях, о том, как можно использовать ущербность как некий силовой компонент на пути реализации Личности, будет рассказано в последующих статьях. По итогам также предлагается привести в качестве цитаты короткий фрагмент исследований, посвящённых психологии ущербности, о которой подробнее уже скоро можно будет прочесть в книге О.В.Мальцева «Психология Фотографа».

Исследуя психологию ущербности через призму трудов выдающегося социолога Жана Бодрийяра, в первую очередь предлагаю обратить внимание на понятие психологии симуляции. Симуляция, по мнению Бодрийяра — это несуществующая копия, словно плохая подделка. Таким образом, с точки зрения Бодрийяра, мы говорим о некой психологии плохих подделок.

Если смотреть глазами психолога Льва Выготского, психологию ущербности можно представить, как психологию обмана, где определённым переходником в виде среды является искусство.

Изъясняясь словами философа Фридриха Шеллинга, мы обсуждаем отсутствие акта творения. Это означает, что вместо того, чтобы создавать, люди начинают придумывать.

С точки зрения перспективности и научной новизны концепций и открытий отрасли знаний психологии ущербности в ближайшее время фокус внимания также будет сосредоточен на следующих темах:

1. О магии символа и трансцендентного влияния мира невидимого на наши побуждения, желания, мечты и влечения;
2. О способах изучения ущербности и как философской и психологической категорий;
3. Степени ущербности и пути использования ущербности с целью самореализации личности;
4. “Корень ущербности” и то, как она рождается – непосредственно ярко это покажет разбор философии отца постмодернизма Жана Бодрийяра;
5. О фотографии Ж. Бодрийяра как особом таинстве проникновения в тайну природы “человеческого фактора”;
6. О связи конструкций “фотография Бодрийяра – ущербность человека”;
7. О связи безопасности (как мировой категории, так и личностно-стремительной) и, опять-таки, ущербности.

Заявленные темы – лишь начальные фундаментальные вехи изучения данной комплексной и поистине непростой темы как ущербность.