О постановке преподавания психологии в средней школе

Вопрос о преподавании психологии в средней школе представляется важным по следующей причине: хотя в настоящее время психология у нас в России и введена в круг гимназических наук, однако, у меня, например, совсем нет уверенности, что преподавание её не будет в ближайшее время отменено, потому что далеко не всеми признано, что психология должна занимать место среди учебных предметов средней школы. Сомнения относительно этого не устранены и на Западе. Правда, там говорят о психологии, как о составной части философии. Во Франции ещё недавно нужно было отстаивать преподавание философии в средней школе. В Италии также раздавались скептические голоса против философии. Единственное, где, впрочем  поставлено преподавание психологии – это Австрия. В Пруссии не один раз вводили преподавание психологии как часть как часть философской пропедевтики и требовали, чтобы ученики обнаруживали основательное знание по этому предмету, затем наступал момент, когда этот предмет делался совершенно необязательным. Преподавание его делалось факультативным, т.е. находили, что если, в гимназии преподаватель, который мог бы преподавать этот предмет, то его можно преподавать, в противном случае, преподавание его может и отсутствовать. Затем преподавание философии, а вместе с тем, разумеется, и психологии было совершенно отменено за недостатком подходящих для этой цели преподавателей. В 1003 году съезд директоров высказался за необходимость введения преподавания психологии в средней школе. Если такого рода колебания возможны были в Германии, в «стране философов», то ещё в большей мере, то ещё в большей мере это возможно у нас в России, где философская культура стоит чрезвычайно низко. Кроме того, неоднократно высказывалось сомнение относительно возможности преподавания в средней школе именно психологии. Между тем, как введение логики в число образовательных предметов не всегда подвергалось сомнению, введение психологии, как науки неточной, неопределённой, часто подвергалось сомнению. Против психологии в гимназии высказался, например, Тренделенбург, автор известного учебника гимназической логики. Ещё до сих пор не умолкли голоса, требующие устранения психологии из средней школы, как науки недоступной для понимания учащихся.

Вот от чего все поборники философского образования в России должны сделать всё от них зависящее, чтобы поставить преподавание психологии в такие условия, при которых важное образовательное значение психологии сделалось бы для всех очевидным, и чтобы возврат назад сделался невозможным. Это представляется делом очень трудным потому, что в западных школах по этому вопросу не пришли к определённому соглашению; мы не можем воспользоваться опытом Запада, а предоставлены в разрешении этого вопроса сами себе.

Задача моего доклада заключается в том, чтобы способствовать решению вопроса, как следует наиболее целесообразно поставить преподавание в средней школе.

Этот вопрос заключает в себе ряд следующих вопросов: 1) Доступна ли психология пониманию учащихся в средней школе, или, может быть, она по самому существу своему есть предмет университетский?

Если признать, что психология может быть предметом преподавания в средней школе, то 2) какой материал должен быть предложен для изучения? Чрезвычайно важно условиться относительно того, что должно преподавать под именем психологии. Относительно этого существует далеко не полное согласие. Если мы возьмём, например, программу австрийских гимназий и французских, то мы увидим существенное различие между ними. Говоря о программе, следует решить вопрос, как быть с так называемой экспериментальной и физиологической психологией, нужно ли её вводить в гимназическое преподавание, или же, может быть, в гимназии следует преподавать только экспериментальную психологию, как единственно научную, так как в гимназии вообще следует преподавать только такие предметы, которые отличаются большей или меньшей достоверностью. В этом отношении в западных школах замечается колебание. Между тем, как например, австрийский учебник Гофлера вводит в большом объёме экспериментальную психологию, там же в Австрии недавно вышел новый учебник Вилльмана, который совершенно ничего не знает об экспериментальной психологии. Французские учебники только слегка касаются вопросов физиологической психологии, итальянский учебник Cantoniсовершенно их устраняет. 3) Отвечает ли психология умственному запросу учащихся?

О постановке преподавания в средней школе я предполагаю говорить на основании годичного опыта преподавания четырёх киевских гимназий, где я имел возможность произвести наблюдения по указанному вопросу. В этих четырёх классах было свыше ста восьмидесяти учеников. Большое число учащихся, разнообразие возрастов, способностей, умственного развития, и т.п. представляло богатый материал для наблюдения. Кроме того, я произвёл анкету со всеми предосторожностями, принятыми в этом случае, и получил ответы от 80 учеников. Эти ответы, между прочим, также составляют материал, на котором я основываю свои предположения, о постановке преподавания. (Все случайности я мог элиминировать потому, что ответы были подписаны и с индивидуальностью каждого автора я был достаточно хорошо знаком).

Рассмотрим прежде всего вопрос, доступна ли психология пониманию учащихся. Может быть по возрасту учащихся психология, по самому существу не доступна их пониманию, в особенности если принять в соображение строго научное изображение психологии. На этот вопрос я отвечаю утвердительно. Почти все те вопросы, которые мною были предложены в курсе психологии, были вполне доступны для понимания учащихся. Даже наиболее трудные вопросы, например о методе психологии, о различии между явлениями физическими и психологическими, о свободе воли, критика наивного реализма, вопрос об априорных понятиях, трудный даже для студентов при лекционной системе преподавания, были хорошо им понятны.

Можно было бы конечно думать, что они тщательным заучиванием текста учебника маскировали до некоторой степени недостаточное усвоение предмета. Но в действительности это не так. Я имел случай убедится в том, что ученики уже после объяснений в классе выносили вполне отчётливое понимание, что объяснялось на уроке. Об этом я заключаю на основании следующих данных. Они составляли конспекты моих объяснительных конспектов уроков или лекций. Конспекты, которые они доставляли мне для прочтения, убедили меня в том, что лекции усваивались вполне хорошо, так как конспекты довольно хорошо излагали содержание лекции. Кроме того, проверочные вопросы, которые мною предлагались на репетициях, всегда показывали, что ученики способны усваивать важнейшие вопросы психологии. Правда, встречались вопросы, которые были для них трудно понятны, но это по большей части находилось в зависимости, от каких-нибудь пробелов в других науках. Так, например, «отдел о восприятии пространства» был труден потому, что приходилось приступать к изучению этого отдела без необходимых предварительных знаний по физике. Отдел об «ощущениях» был местами трудно потому, что изучению этого вопроса, они приступали без достаточного знакомства с физиологией.

Если это исключить, то можно сказать, что в общем важнейшие вопросы общей психологии вполне доступны для понимания учащихся средней школы.

Какое же содержание следует вкладывать в психологию? Для решения этого вопроса нужно определить, зачем преподаётся психология. На психологию нужно смотреть с двух точек зрения. Во первых психология как чисто эмпирическая наука о духовной природе человека представляет собой самодовлеющую науку, наряду с науками о природе. Но с другой стороны, на психологию можно смотреть как науку, которая должна служить подготовительной ступенью для изучения философии. От того в программах немецких гимназий психологию вместе с логикой называют «философской пропедевтикой», в программах французских гимназий  психология есть часть элементарного курса философии.

Если принять это предположение, то ясно, какой материал должен быть внесён в курс психологии средней школы. Подбор материала в психологии должен быть именно таков, чтобы подготовить учащихся к пониманию, философских вопросов. Министерская программа делает обязательным изучение эмпирической психологии. Изучение же вопроса о душе делает факультативным.

Прежде всего, по моему мнению, необходимо внести в курс психологии учение о душе. Одна эмпирическая психология остаётся всё таки крышей без здания. Без учения о душе курс психологии остаётся чем то незаконченным. Необходимо, мне кажется дать, хоть самые общие сведения о том, что следует понимать под душой. Правда чего либо законченного по этому вопросу в курсе гимназической науки дать нельзя, но всё таки некоторые общие сведения можно сообщить и этого вполне достаточно. То обычное возражение, что не полные сведения оставляют учеников неудовлетворёнными, отпадает, вследствие того, что курс философии вообще в гимназии полного удовлетворения никогда доставить не может.

Если мы на вопрос, для чего изучается психология ответим в только что указанном смысле, то не трудно решить, какое место должна занимать экспериментальная психология в курсе психологии. По моему мнению, все те вопросы экспериментальной психологии, которые служат для иллюстрации каких-нибудь общих принципов психологии, должны быть вводимы по мере возможности в курс психологии. Самостоятельно же экспериментальную психологию нельзя вводить.

На это могут возразить указанием на то, что экспериментальная психология способна сильно заинтересовать учащихся, а с этим обстоятельством в учебном деле всегда необходимо считаться. Но для того, чтобы экспериментальная психология действительно могла заинтересовать учащихся, нужно иметь в распоряжении гораздо больше времени, чем это возможно в гимназии. Эксперименты, производимые в классе, нужно объяснять. Для объяснения экспериментов часто приходится пользоваться такими принципами, которых никак нельзя ввести в курс гимназической психологии. Так как по причинам, о которых я упомяну ниже, преподавание экспериментальной психологии должным образом недостижимо, то вопросы экспериментально психологии приходится затрагивать только мимоходом именно в виде иллюстраций общих принципов психологии. Мне, например, пришлось познакомить учеников, с зрительными иллюзиями, но только лишь как с примерами иллюзий, потому что объяснение зрительных иллюзий потребовало бы слишком много времени. Времени же для преподавания психологии так мало, что даже некоторые, даже наиболее интересные экспериментальные данные нельзя ввести в курс психологии. Таким интересным вопросом, ознакомление с которым, я считаю чрезвычайно важным, является вопрос об измерении скоростей умственных процессов. Так как, по моему мнению, вводить в курс психологии, следует вводить  только те вопросы, которые служат иллюстрацией какого либо принципа, то ознакомление с измерением скоростей умственных процессов было бы возможно только в том случае, если бы например, рассматривался вопрос о соотношении психических процессов с физиологическими. Но так как этот последний вопрос мне не пришлось рассматривать, между прочим потому, что он не входит в программу, то мне пришлось отказаться от ознакомления с этими экспериментами.

Так как основное требование обучения психологии заключается в том, чтобы выбор материала ограничился самым существенным, то отнюдь учеников не стоит знакомить с психологическими экспериментами, которые имеют только методологическое значение. Если бы кто-нибудь пожелал познакомить учеников с измерением скоростей умственных процессов только для того, чтобы показать им, что скорость умственных процессов действительно можно измерять, то такого рода явления едва ли могут иметь значение. В лучшем случае оно могло бы сделаться средством удовлетворения любознательности, но не доставляло бы материала, для серьёзной умственной работы. Повторяю, всякий эксперимент, который показывается в классе, должен непременно служить иллюстрацией для какого-нибудь принципа. В таком смысле введение экспериментальных данных в психологию является весьма желательным. Но преподавание экспериментальной психологии не следует возводить в принцип, но следует считать его необходимым. Не следует думать, что если кто либо из преподавателей не имеет возможности преподавать её, то значит, лучше психологии совсем не преподавать. Напротив, в психологии, кроме экспериментальных данных есть множество таких вопросов, которые могут быть преподаваемы и которые вполне сохраняют своё образовательное значение.

Кроме того, преподавание экспериментальной психологии в настоящее время в России встречает препятствие в отсутствии хорошо подготовленных преподавателей. Для правильной постановки дела преподавания экспериментальной психологии необходимо, чтобы преподаватель сам был хорошо знаком с приёмами экспериментальной психологии. Если же ему самому впервые приходится знакомиться с экспериментальной психологией, для того, чтобы преподавать её ученикам, то лучше, чтобы он совсем не затрагивал вопросов экспериментальной психологии.

Я позволяю себе ещё остановить внимание на вопросе об экспериментальной психологии по следующей причине. Многие преподаватели психологии находящиеся под влиянием чрезвычайно распространённого предрассудка, что в настоящее время истинно научной психологией, следует считать только экспериментальную психологию, и таким образом изложение основ вопросов психологии останется в пренебрежении. Я даже боюсь, что преподаватель, увлечённый модой запасается коллекцией приборов по экспериментальной психологии, и преподавание психологии сведёт на показывание опытов, то ученикам это может показаться интересным, и они даже станут думать, что изучают настоящую научную психологию. Но если при таком изучении теоретическая часть изучения психологии, будет пройдена поверхностно, то можно прямо сказать, что такое знакомство с психологией не может иметь серьёзного образовательного значения.

Если признать, что в гимназии должна обязательно преподаваться экспериментальная психология, то это поставит в необходимость тех преподавателей, которые не имели случая заниматься изучением экспериментальной психологии, заботиться о приобретении знакомства с этой последней. Между тем, представляется несравненно более целесообразным, чтобы преподаватель отдавал свои досуги, изучению теоретической психологии, ибо только при основательном знакомстве с теоретической психологией он будет в состоянии заинтересовать учащихся.

Вот почему я думаю, что с введением экспериментальной психологии следует подождать. Преподаватель, который умеет, как следует преподавать теоретическую часть психологии, принесёт ученикам гораздо большую пользу, чем тот преподаватель, который показывая эксперименты, не может должным образом, ознакомить с теоретической психологией. В гимназии центр тяжести должен быть перенесён на теоретическую психологию. Если даже во Франции и Италии преподают психологию без экспериментальной демонстрации, то мы также можем не спешить заводить кабинеты по экспериментальной психологии, в особенности если принять во внимание, что университеты не всегда имеют такие кабинеты.

Далее нам необходимо определить, способна ли психология заинтересовать учащихся, отвечает ли она их умственным запросам? Говоря об интересе, следует различать два вида интереса. Можно интересоваться каким либо учебным предметом, если думать, что он важен для образования, что без знания этого предмета нельзя считаться истинно образованным человеком. Другой вид интереса, возникает в том случае, когда усваиваемые знания, приводятся в связь с прежними знаниями, когда новые знания не останутся мёртвым капиталом, а наоборот, делаются составной частью духовной жизни учащихся.

После всего сказанного можно поставить вопрос относительно того, какие вопросы, кроме тех,  которые имеются министерской программе , следует ввести в курс психологии, чтобы придать ему ту полноту, которая необходима для общего образования. Хотя программа министерства в этом отношении представляет большую свободу для преподавателя, но всё же с принципиальной точки зрения, важно точно определить, какие именно вопросы желательно ввести, кроме тех, которые уже указаны в Министерстве Народного Просвещения. Кроме тех соображений, которые были приведены выше, следует принять также во внимание и интерес учащихся, к тем или иным вопросам. Учащиеся неоднократно выражали желание ознакомиться с такими вопросами, которые имеют бесспорно чисто философский характер, например, вопросы о душе, о свободе воли. Замечается бесспорная потребность именно в изучении философских вопросов. Мне кажется, что следовало бы пойти навстречу этой потребности. С другой стороны, учащихся очень интересуют такие вопросы, с которыми они сталкиваются в повседневной жизни. Например, особенный интерес вызывает у них психическая жизнь животных; они интересуются вопросом есть у них общие представления и т.п. Причина такого интереса вполне понятна. Учащие имели случаи неоднократно сталкиваться с этими вопросами; они часто истолковывали жизнь животных антропоморфически. Когда же они знакомятся с теориями, которые опрокидывают их воззрения, то им хочется получить более или менее подробное разъяснение своих взглядов. Поэтому, мне кажется, что следовало бы ввести в курс психологии вопрос «о психологии животных». Неоднократно учащиеся выражали желание, ознакомиться с вопросом  «о гипнотизме». Мне кажется, что этот вопрос, тоже следовало бы ввести в программу. Точно также оказалось, что большой интерес вызывал у них вопрос «о развитии памяти» и «о развитии воли». Поэтому мне кажется, что эти вопросы, следовало бы сделать предметом обязательного изучения.

В заключение рассмотрим, какие желательны изменения, в преподавании психологии, главным образом во внешних условиях преподавания:

1) Очень серьёзным препятствием к правильной постановкепреподавания является наш слишком короткий учебный год. По самому скромному расчёту, чтобы изучить из психологии то, что имеет общеобразовательное значение, следует иметь в своём распоряжении не менее 70 уроков, по крайней мере на такое количество уроков рассчитана австрийская программа. Расчёт этот основывается на следующем: в преподавании в средней школе я придаю важное значение репетициям. Для того, чтобы приобретаемые знания, могли укладываться как следует, нужно после одной лекции или, по меньшей мере, двух лекций устроить репетицию. Но это необходимое, на мой взгляд, требование, в нашей средней школе неосуществимо, потому что наш учебный год, вследствие обилия праздников, раннего наступления каникул и т.п., фактически сводится приблизительно к 55 часам. При 47 час., которые я имел в этом году, благодаря добавочным часам, я успел прочесть 33 лекции, вложить в этот курс всё то, что мне представлялось существенным из эмпирической психологии; но за то провести репетиции, как следовало бы я не мог, потому что на одном уроке репетиции приходилось повторять в среднем около трёх лекций. Для того, чтобы усвоение могло идти более основательно, необходимо продолжить учебный год, или вообще каким-нибудь способом увеличить число учебных часов по психологии до 65-70 час.

2) Весьма желательно ввести в одном из старших классов преподавание анатомии и физиологии в значительно большем объёме, чем это полагается в теперешней программе, где физиология является частью уроков естествоведения. Вследствие не знакомства учащихся с физиологией – для них с одной стороны делаются не понятными многие положения психологии, с другой стороны приходится часть уроков психологии уделять на ознакомление с чисто физиологическими данными.

3) Необходимо согласование программы физики, с программой психологии. Дело в том, что в курсе психологии весь отдел по физиологии органов чувств проходится в то время, когда у учеников нет знакомства ни с акустикой, ни с оптикой. Это очень затрудняет понимание, кроме того, теряется время, на ознакомление с фактами, относящимися к области физики. Поэтому в классах предшествующих изучению психологии, необходимо предварительное прохождение акустики и оптики, или вообще необходимо курс психологии отодвинуть таким образом, чтобы она изучалась уже после ознакомления с этими отделами.

4) Весьма существенным представляется мне составление определённой программы, которой обязательно могли бы придерживаться преподаватели, потому что в противоположном случае выбор вопросов для изучения будет носить случайный и произвольный характер. Это для меня представляется вопросом весьма важным, по той причине, что неоднократно высказывался взгляд, что психологию нужно изучать без какой либо программы, без учебников. В противоположность этому я нахожу, что для правильной постановки преподавания, необходимо строгое составление минимальной программы. Необходимо выяснить, что именно в психологии следует считать важным для общего образования. Мне представляется также важным, чтобы ученики по возможности проходили полный курс психологии. Подробное прохождение одного отдела в ущерб другим может быть делом университетского курса, а отнюдь не гимназического. Составление строго определённой минимальной программы можно было бы вызвать серьёзное отношение к выполнению всей программы.

Вот те условия, на мой взгляд, соблюдение которых,на мой взгляд, необходимо для правильной постановки преподавания философии в средней школе. При правильной постановке преподавания философии средняя школа может сделаться истинным проводником философского образования и способствовать поднятию философской культуры в нашем отечестве.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *